Ни одна из торжественных служб всей страстной седмицы в Иерусалиме не производит на паломника столь глубокого, потрясающего и беспредельно радостного впечатления, как обряд получения священного огня.

В 1896-ом году я удостоился присутствовать при этом священном обряде. Вечером в пятницу все лампады у гроба Господня тушатся в ожидании ниспадения огня небесного. После того, как представители властей и иностранных государств освидетельствуют часовню Гроба Господня и удостоверятся, что в ней не осталось и следа земного огня, входная дверь в часовню запирается и к ней прикладывается печать. Это делается вечером в пятницу, и к дверям приставляют стражу.

Многие богомольцы еще в пятницу с вечера остаются в храме на всю ночь и покидают его уже на следующий день, по получении благодати. В самый же день нисхождения огня, в великую субботу, множество паломников с раннего утра спешат в храм Воскресения.

К часу пополудни храм наполняется таким множеством народа, что буквально негде упасть яблоку. Не только нижняя часть храма, но и все его этажи, галереи, окна, двери и все местечки, где только можно стать человеку, заняты; даже Кругом купола и на крыше храма множество народа. И не удивительно будет, если принять во внимание, что одних русских паломников в этот день было до 7000 человек, но, кроме русских, находятся там и тысячи паломников других вероисповеданий.

Среди тысячи своих русских вы видите там греков, болгар, сербов, черногорцев, румын, арабов, сирийцев, албанцев, коптов, бедуинов, абиссинцев, армян, французов, англичан, немцев, поляков и других, там же в храме масса и мусульман, вы видите там и евреев. Разнообразные костюмы: белые бурнусы заиорданских арабов, красные фески, чалмы, сарафаны, поддевки и армяки рядом с европейским сюртуком и с модной визиткой, разноязычный говор, вся Эта смесь народов и вероисповеданий в одном Храме, несомненно, представляют единственную картину во всем мире. Пестроту этой картины дополняют турецкие солдаты, расставленные среди народной массы в красных фесках с ружьями в руках. Море голов волнуется, колышется; все взоры устремлены на кувуклию, где святой гроб Господень.

Было полчаса второго, когда удары о каменный пол палиц кавасов указали на прибытие в храм патриарха в сопровождении митрополитов, архиереев, духовенства в прекрасных золотых облачениях. Отворились царские врата греческого храма Воскресения; вынесли хоругви и образа и начался крестный ход. Обойдя три раза кувуклию, при пении "Воскресение Твое Христе Спасе, ангели поют на небесех...", крестный ход остановился против входа в часовню гроба Господня. Патриарх, при пении соответствующих молитв, начал разоблачаться. С двери часовни гроба Господня сняли печать и патриарх в одном подряснике вошел в часовню. Двери за ним затворились.

Ни на миг каждый паломник не сводит своего взора с кувуклии, предполагая увидеть нисходящую на гроб Господень искру Божию.

Не поддается описанию чувство паломника в эти минуты: и страх, и трепет, и умиление, и радость переполняют всю душу паломника. В этот момент воцаряется в храме полная тишина, но не надолго. Православные арабы, живая натура которых не может быть покойна и в минуты священного ожидания, нарушают тишину. Их охватывает сильное желание получить искру Божию, этот залог между Богом и людьми. И вот, горячие сердцем дети пустыни и песков, они начинают волноваться и изливать громогласно прошения, сопровождаемые и пением, и криком, и топотом, и бряцанием.

Но вот прошло пять-шесть минут - и как-то особенно торжественно раздался звон храмовых колоколов - первый сигнал, что искра Божия сошла на гроб Господень.

Итак, великое, дивное и чудесное совершилось: с неба на землю снизошла искра Божия.

Патриарх подал в окно эту благодатную искру, и весь храм моментально осветился чудесным светом, сходным с игрою дорогого бриллианта на солнце. В этот момент какой-то страх овладевает душою, но живо этот страх переходит в неизреченную радость. Это именно те минуты, когда сердце находит истинное счастье и блаженство в общении с небесным светом.

Все народное море заволновалось. Все в слезах умиления и неописанной радости славят Воскресшего, удостоившего их благодати. "Слава Тебе, показавшему нам Твой Божественный свет!", - вырвалось из груди каждого паломника. Задрожал весь храм от страшного крика и ликования арабов и от этих священных возгласов и молитвенных благодарений всего народа.

Весь народ устремился к источнику священного огня, чтобы зажечь свои свечи. С быстротою молнии облетел весь храм благодатный огонь. Минуты две - и весь храм был уже в огне, представляя собою один общий пылающий костер. Ведь каждый паломник в своих руках держал не одну свечу, а 33, по числу лет земной жизни Спасителя. Многие выбирают свечи большие.

Вследствие этого в храме эти минуты жара и теснота стоит ужасная. Все с пучками возжженных свечей стремятся из храма.

Арабы с этими горящими пучками понеслись на своих арабских лихих конях в Вифлеем и другие святые места Палестины, чтобы там пред святынями возжечь благодатным огнем лампады. Нам передавали, что в святой земле пред всеми святынями горит этот святой огонь; он поддерживается в течение целого года, и тушится вечером в пятницу страстной седмицы.

Многие из паломников везут этот огонь, эту искру Божию, к себе на родину, где долго, долго поддерживают ее, как воспоминание о тех блаженных днях, о тех святых минутах, когда они молились пред гробом Господним. Пусть кто что хочет говорит и как хочет верует, но наш православный, искони благочестивый, смиренный народ, всегда сильный верою в Бога и в возможность проявления могущества Божия в вещественном виде, глубоко верует и в небесное снисхождение искры Божией на гроб Господень и в благодатное свойство и значение этого огня, который, по его воззрению, представляет собою "Божественное знамение", "залог между Богом и людьми".

Живо я очутился на площадке у храма, где меня обступили многие из наших паломников. Все они, в слезах полного умиления, радости и счастия, указывали мне, что благодатный огонь не жжет. Многие из них и при мне обводили шею, руки и обнаженную грудь этим огнем, и он действительно не жег, он начинает жечь только тогда, когда пучок разгорится ярким пламенем. По примеру и указаниям моих знакомых паломников, все это я лично испытал. Обводя этим благодатным огнем и шею и руки, я не чувствовал никакой боли.

Здесь следует заметить, что многие из паломников, которых воскресший Христос удостоил счастия не в первый раз присутствовать при этом священном обряде, еще дорогою рассказывали нам, что и свечи, связанные в пучок, зажигаются чудесно, "сами". Так, например, несут поднятые над головами народа возжженные пучки свечей; вы хотите зажечь от них свои свечи, то есть, свой пучок свечей, и вот, стоит только вам направить вашу руку со свечами в сторону горящего пучка в чужой руке, то, хотя бы Ваши свечи и не приблизились до горящих свечей вершков на 5 или даже на пол-аршина, они моментально зажигаются. Я не помню, как зажглись мои свечи, но лично наблюдал у других столь чудесное явление.

Здесь я не могу не упомянуть и о том, что мне случалось слышать различные мнения о священном огне и о свечах, которые продаются в Иерусалиме.

В виду этого, чтобы снять всякое сомнение, я купил в Киеве свечи для благодатного огня, так что при священном обряде в иерусалимском храме горели в моих руках киевские свечи, и огонь этих русских восковых свечей, истинно говорю, не жег довольно долгое время.

О, во век мне не забыть, каким священным восторгом горела моя душа, каким блаженством она была переполнена в святые минуты этого чудесного проявления Божественной благодати.

Не было предела духовной радости каждого паломника, очевидца этого священного обряда, по своему величию, обстановке и высокому значению единственного во всем мире. Каждый паломник падал на колени и в самой чистой и усердной молитве изливал свое благодарение воскресшему Спасителю. Слава Тебе, показавшему нам свет!

Цит. по: Искра Божия // "Православная жизнь", № 4, 1962 г.